Свобода, равенство, любопытство: с чего начинался Турнир Ломоносова
| Ксения Донская 2 октября 2017 |
«Ни у кого не было никаких должностей, была должность Константинова, которая так и называлась – “Константинов”, а все остальные просто делали свое дело и все», – смеется Вадим Бугаенко в ответ на вопрос о том, как его представить. Он активно участвовал в организации и проведении Турниров Ломоносова около тридцати лет, начиная с самого первого соревнования в 1978 году, а в 1990-х издал первый сборник конкурсных заданий по математике. Мы попросили его рассказать о том, как все начиналось, какие проблемы вставали на пути и какими призами можно было удивить самых эрудированных, и записали его воспоминания:
…о советских олимпиадах в 1970-1980-е
… о знакомстве с Константиновым
В стране, где все делается согласно жестким предписаниям, какая-то индивидуальная активность казалась чем-то странным и почти невозможным, но Николаю Николаевичу Константинову удавались невероятные по тем временам вещи. Благодаря ему в СССР открывались кружки и матклассы, проводились новые олимпиады, был организован летний математический лагерь в Эстонии. Именно там я, восьмиклассник, познакомился с ним в 1976 году. В лагерь приезжали ребята из московских матклассов, а также иногородние участники всесоюзной олимпиады по математике. Никакой официальной поддержки этого предприятия, конечно, не было, мы все делали сами: и палатки ставили, и еду готовили, и в колхозе работали, на территории которого все это проводилось. И, конечно, математикой занимались. Меня очень удивлял этот контраст, сама идея того, что в нашей стране может быть что-то неформальное и негосударственное, она на меня сильно повлияла. Впоследствии в лагерь я ездил почти каждый год, вплоть до 1988-го, когда прошла последняя смена.
…о первом Турнире им. Ломоносова
Приглашение на участие в организации одного из первых турнировВ первый год Турлом проводился только для восьмиклассников. Такая форма соревнований была в новинку, и организаторам важно было провести их без сбоев, на высоком уровне. Когда все прошло хорошо, стало понятно, что можно расширять масштаб, и потом в турнире стали участвовать и ребята из других параллелей.
… об основной идее Турлома
Константинов был убежден в том, что в олимпиадах нужно уменьшить спортивную, соревновательную сторону: важнее, чтобы ребенку было интересно участвовать, а не какое у него место – второе или третье. Главное, чтобы у каждого был какой-то свой успех, особенно на массовых мероприятиях, потому что если приходит тысяча человек, и из них 30 победителей, то получается 970 проигравших, а это неправильно. Поэтому идея заключалась в том, чтобы сделать очень много победителей. Плюс была награда по многоборью: если человек не дотягивал по отдельным дисциплинам, но участвовал в нескольких, то можно его за это наградить.
Участники юбилейного Турнира Ломоносова в московской школе №117
…о предметах
Всегда или почти всегда Турнир Ломоносова проводился по четырем предметам: математике, физике, биологии и лингвистике. А по остальным – в зависимости от того, собиралась ли компания, чтобы организовать соревнование, ведь тут нужны были усилия сотен человек. В первые годы помимо теоретической физики проходила еще и экспериментальная, но потом, когда число участников выросло, пришлось от нее отказаться. Очень сложно такие соревнования организовывать, когда непонятно, сколько ребят придет. По той же причине не стала постоянным конкурсом и устная математика. Один раз проводилось соревнование по экспериментальной математике, на нем были очень любопытные задания.
Например, на столе стоял листочек (тот случай, когда по отношению к листочку правильно употребить глагол «стоял», а не «лежал»), как на фотографии. На него разрешалось смотреть со всех сторон, но запрещалось трогать. Задание заключалось в том, чтобы сделать такую же конструкцию самостоятельно с помощью бумаги и ножниц.
Этот конкурс, правда, тоже не закрепился: сложно было придумать много интересных заданий в таком формате. Зато прижились и всем очень полюбились математические игры, на которых участникам предлагалось поиграть в игру и придумать для нее выигрышную стратегию.
… о Турломе в 1990-е
1990-е годы стали для Турлома самыми благодатными. В советские времена все приходилось делать вопреки, а уж ни о каком финансировании и речи не было. Когда шли какие-то большие проверки работ, мы сами скидывались, чтобы хотя бы проверяющим по булочке раздать. А разнообразных бюрократических проволочек было море! А в 1990-х все это пропало, перестали мешать, даже в чем-то помогать начали. Математические лагеря появились по всей России. В 1995 году открылся Московский центр непрерывного математического образования, который впоследствии и стал заниматься Турниром Ломоносова. Оказалось, что министерство на олимпиады даже финансирование выделяет, и у нас появились какие-то средства на ксерокопии, рассылку результатов, призы. Начался целый вал хорошей литературы. В том числе, была переиздана моя книга «Турниры им. М. В. Ломоносова. Конкурсы по математике». У нее интересная история.
В конце 1980-х кому-то в МАИ пришла идея издать задачи Турнира Ломоносова с решениями: сборники по четырем предметам, в каждом – 50 задач. Мы об этом узнали через Андрея Николаева, который там работал и был одним из активнейших организаторов Турлома. Выделили на этот проект 2500 рублей, что по тем временам было весьма немалой суммой. Мне предложили взяться за математику, я выбрал задачи, написал условия и решения и передал все это Андрею. Он понимал, что не факт, что сборник действительно издадут, и предусмотрительно сделал на ксероксе МАИ копию рукописи (кстати, в прямом смысле – она была написана от руки), прежде чем отдавать ее в деканат. Издали ли они что-то в результате, непонятно, я, по крайней мере, не знаю никого, кто бы это издание видел. А у меня осталась копия моей работы, и через три года, когда уже появилась техническая возможность, я набрал эти задачи на компьютере, добавил новые, и в 1993 году вышло первое издание моей книги. Это был чистый «самиздат»: я сам распечатал оригинал-макет на принтере, договорился с типографией в Троицке, заплатил свои деньги, и вывез весь тираж в 3000 экземпляров рюкзаками. Держал их дома и сам продавал. А позже переиздания (в 1995 и 1998 годах) мы уже делали вместе с МЦНМО.
… о математической табуретке и пифагоровых штанах
После окончания турнира всегда проводился разбор задач и награждение победителей. Но финансирования-то до 1990-х годов не было, чем же награждать? Обычно мы выписывали грамоты, временами удавалось какие-то книжки достать. А иногда бывали какие-то оригинальные придумки. Например, в книге Мартина Гарднера «Математические досуги» описана такая интересная штука: берутся металлические кольца для ключей, из них делается двойная цепочка, и когда верхнее колечко отпускаешь, кажется, что оно падает, хотя на самом деле, это иллюзия, просто по цепи идет волна. И на одно из награждений Константинов принес несколько таких цепочек и мы их раздали победителям. Конечно, ничего особенного, но детям понравилось.
А когда проводились олимпиады в эстонском лагере, там тоже бывали какие-то забавные призы: как-то раз победителю вручили математическую табуретку! Дело в том, что мебель для лагеря делали сами организаторы вместе с ребятами. И вот как-то бригада плотников соорудила очередную партию лавочек, а из оставшихся обрезков, чтобы не пропадали, сколотили несколько табуреток. В это же время прошла олимпиада, и организаторы думали, что бы вручить в качестве награды. Вообще, чтобы найти в полевом лагере что-то пригодное в качестве приза для олимпиады, нужно сильно напрячь фантазию. И кто-то увидел табуретку и сказал: «А давайте подарим табуретку!» Идея понравилась. На ней написали: «Диплом за победу в математической олимпиаде, награждается такой-то...», как это делается обычно в олимпиадных дипломах. И вручили такой «диплом»! Сколько было мороки потом у победителя, везти этот приз домой в поезде!
А однажды студенты придумали для школьников задание: доказать теорему Пифагора, используя только аксиомы геометрии. Один мальчик, Саша Разборов, справился с этим делом, и после этого ему девочки в качестве приза сшили пифагоровы штаны! Впоследствии он стал известным математиком, специалистом по теории вычислений, у него много международных наград, но он говорит, что самая ценная для него – это по-прежнему те самые пифагоровы штаны.
И еще я, конечно, никогда не забуду собственный приз, который тоже получил в эстонском лагере. Я был тогда восьмиклассником, и победил в олимпиаде. Одна из задач звучала так:
«Треугольник ABC разрезан на четыре части – три треугольные и одну четырёхугольную, как показано на рисунке. Площади треугольных частей равны S1, S2 и S3. Чему равна площадь четырёхугольной части?»
Задача, за которую Вадим Бугаенко получил в награду шарик для пинг-понга
Задачка как задачка, ничего в ней нет такого особенного. Почему же я ее помню в течение сорока лет? Дело в том, что мне вручили приз: шарик для пинг-понга, а на нём нарисован чертеж для этой задачи. И сказали, что это не только награда за решение, но и следующая задача! Нужно решить её же, но в сферической геометрии. Я много раз побеждал на различных олимпиадах, получал там ценные призы за победу, но ни один из них не запомнился так, как этот.